|
"Игорь" статья Елены Берлин
 Разве я смею писать об Игоре? Конечно НЕТ.
О нем писать должны либо профессионалы, либо те, кто ему вровень: глаза в глаза.
И все же попробую …
Это было – страшно сказать - лет этак 40-50 тому…
Да, точно, год был 1965.
Гоголевский бульвар. Большая кухня большой коммуналки: столики, плиты, убогие шкафчики, выстиранное (руками!) бельишко на веревках под потолком…
Открылась входная дверь – она у нас с лестничной клетки вела прямо в кухню.
И вошел худощавый хорошего роста обыкновенный мальчик…
В берете, надвинутом на лоб.
Глянул прямо, и я растерялась – оробела на всю жизнь.
Взгляд был такой. Вне времени. Вне пространства.
Смотрят – все. А вот ВИДЕТЬ дано немногим.
Позже я поняла, что СМОТРЕТЬ и ВИДЕТЬ – это и есть ремесло художника.
И не просто видеть, но и замечать то, что пропустили все остальные.
Но ТОГДА я впервые столкнулась с таким взглядом.
И сразу почувствовала, что встреча с Личностью такого масштаба – ДАР Судьбы.
И такая встреча, хотя она и ДАР, не проходит даром, ибо начинаешь понимать,
каким может быть Человек в его полном развитии. ЧЕЛОВЕК НАСТОЯЩИЙ.
Человек, который ВИДИТ и думает, и может объяснить, показать, сформулировать увиденное.
…В квартире моего брата стену его комнаты занимала написанная маслом большая картина. Подарок какого-то известного художника из Армении. Что-то в ней меня не отпускало: я все пыталась понять, что же там, в этих как бы небрежных мазках коричневых оттенков, густо сплошняком покрывавших полотно, где только в нижнем правом углу жила печальная и странная, и яркая фигурка в красном колпачке, что же там есть?
Спросила Игоря. «Видна рука большого мастера: и вся эта коричневая фактура хранит какую-то тайну…И я хотел бы в эту ткань войти и хотя бы приблизиться к тому, что там сокрыто…».
…Попросила я как-то Игоря посмотреть работы дочери моих друзей. Девочка поступала в Суриковский. Родители волновались: ее ли это путь? Рисунки хвалили все педагоги, с которыми она занималась. Прочили Успех.
Машенька разложила свои работы на большом пространстве широченной тахты…
Все восторгались.
Игорь тоже похвалил работы. И неожидано – начал их перекладывать – совсем в ином порядке. Разложил. Подумал и как-то очень спокойно, по-дружески, сказал: «Работы хорошие. Думаю, ты поступишь. Только вот смотри: это – один преподаватель, это – другой. Вот третий. А где же ТЫ? Тебя - не вижу. А это же…может быть самое главное…»
И как же точно он понял существо ситуации: он как бы предсказал Машину судьбу как художника, да может быть и вообще ее человеческую, женскую судьбу…
…Маленькая моя дочка любила рисовать.
И я как-то попросила Игоря: «Поучи ее, может быть что-то получится».
Ответ был неожиданный: «Сашу учить не надо: она просто или будет рисовать или нет. ХУДОЖНИК – не тот, кто рисовать умеет, а только тот, кто БЕЗ ЭТОГО ЖИТЬ НЕ МОЖЕТ».
И добавил: «…вот отбери у меня кисти – я же умру тут же…»
Попадание было опять «в яблочко». Дочка сегодня – не художник. Она программист.
Но был в ее жизни такой момент – особо сложный: вопрос был жизни и смерти.
В чужой стране внезапно осталась она одна с маленьким сыном.
Кругом безработица. Одна за другой разоряются фирмы, в которых она работала как программист. А заработать необходимо.
И Саша, выросшая среди картин Игоря, начала рисовать: она расписывала стены.
Вот - из школьного огромного подвала – спортивного зала с унылыми серыми бетонными стенами (он же и бомбоубежище) сделала веселый аквариум. Какие забавные обитатели моря еще и сегодня плещутся в синих волнах!
Много лет прошло. Школу ремонтировали много раз. Аквариум хранят…
Детские рисунки моего внука Игорь оценивал, как настоящие: «Замечательно!», - говорил о работах пятилетнего ребенка…
К работам других Игорь Яковлевич крайне доброжелателен, но к себе!!!
«….Ты сам свой высший суд. Всех строже оценить умеешь ты свой труд. Ты им доволен ли, взыскательный художник?» , - это о нем.
Конечно, следовало бы составить хотя бы список тех его работ, которые Игорь уничтожил в вечном своем стремлении к совершенству, в вечной недооценке своих работ – таких прекрасных…
Передать словами то, что увидел, едва ли возможно. Во всяком случае мне это не под силу.
Попробую все же рассказать об одной из работ, потому что …
Этой огромной по размерам (мне кажется больше 2 метров в высоту…) картины уже нет. Что-то не удовлетворило там автора. И он ее уничтожил. Как и множество других …
А был это ПОПУГАЙ. Яркая прекрасная птица, печально склонив голову, сидела в клетке. Водичка стояла и клетка – чувствовалось - НЕ заперта, да она вообще была только слегка прорисована…
Просто ЛЕТЕТЬ этому чуду НЕКУДА…
Состарились и ушли его владельцы, чье истертое и надорванное изображение все еще живет рядом с клеткой, или может быть уже только в памяти птицы?…
А казалось, все было так прочно, так уверено стоит на ногах офицер в мундире: синяя куртка и белые лосины, красный платок у шеи. Длинное до пят белое платье и большие поля шляпы стоящей гордо рядом женщины, мальчик – тоже в мундирчике и яркое пятнышко – маленькая девочка…
Такие же яркие и такие же чуждые ВРЕМЕНИ… птицы…
… И Никому уже не нужны истертые карты… Увяли цветы…
«Где цвел? Когда? Какой весною? И долго ль цвел? И сорван кем,Чужой, знакомой ли рукою? И жив ли тот, и та жива ли? И нынче где их уголок? Или уже они увяли,
Как сей неведомый цветок?...»
Все прошло, прошло… И только великолепная заморская Птица, совершенно одна в своем негаснущем оперении печально ПОМНИТ ВСЕ.
Я так горевала, узнав, что этот мир, который, увидев однажды, успела полюбить, который вызывал так много ассоциаций, что этот мир исчез… И Игорь меня пожалел.
И оживил попугая! Только написан он теперь на маленькой фанерке.
.
НО!!! Фантастика: На этом кусочке дерева (всего-то 10 на 15см) ТА ЖЕ беспредельность пространства, та же заболоченность уходящего в дали фона: добавь в этот фон самую малость солнца или зелени травы - все рассыплется…
Забвением дышит все…
Но Птица помнит, и оживает перед нами прекраснейший сюжет…
И ведь иногда стоишь перед огромным полотном, пуды краски его покрывают, а ничего и нет… Пустота…
А здесь – крошечное окошечко, а в нем… МИРЫ и ВРЕМЕНА текут ВЕЧНО.
И есть у меня еще «окошечко». Размером оно – еще меньше Попугая. И Имени его я не знаю.
Но по силе воздействия…
Вот послушайте, попытаюсь объяснить. Хотя, повторюсь, изображать словами то, что написано талантливой кистью… мне во всяком случае не следует и пробовать.
Да и вообще – возможно ли это? Ведь по пути от написанного на холсте к слову исчезает что-то неуловимое, быть может самое главное…
И все же, и все же - в самом тождестве терминов «написать», «изобразить», применяемым одинаково и к слову и к кисти, мне чудится тайна сближения…
…Вот глинистый косогор, то ли скошенное давно поле, сбегает в овраг.
В провале оврага, в нижнем правом углу трепещет деревце: свершилась на его сильной ветви судьба – Иуды? Простого бедолаги, увидевшего вдруг свою жизнь во всем ее ужасе? Тоска, тоска…
А на вершине холма ли косогора ли, перекликаясь с белой нательной рубахой того, ушедшего в синий простор свободы, тянется ввысь, белеет колоколенка, и храм стоит под высоким куполом. И уходят вдаль темные и загадочные российские леса.
И облака, волнуясь, бегут по небу, и… я слышу голос Олега Ефремова:
«…А мне представляется, одна из главных трагедий русского человека – огромное пространство. Оно-то и влияет на все. И влияет ТРАГИЧЕСКИ…»
Конечно, каждый видит что-то свое. Но никто не остается равнодушным.
Близкая моя Душа – Инночка положила эту Картину, этот кусочек картона на ладошку. Что-то долго всматривалась… И вдруг, не отрывая карандаш от бумаги, написала:
«Мчится поезд на Восток. До Востока путь далек. Позади гремит война. Иногда она слышна. Небо сине. Ветер свежий, все полны одной надеждой – ненадолго этот бег от родных от мест от тех, где сейчас сапог фашиста топчет землю нашей жизни. В окна все вокруг глядят, все впитать в себя хотят – и просторы, и лесок, что мелькнул наискосок.
А на насыпи крутой вниз головкой золотой Мальчик маленький лежит, Ветер кудри шевелит. Он ручонками обнял свой последний перевал. И – исчез из наших глаз. Будто солнца луч погас. Нас судьба уберегла. А его вот не смогла… И остался навсегда через долгие года Знаком горести большой Этот мальчик золотой…»
Инне лет больше, чем мне. Война была так давно…Горя в ее длинной жизни было -превыше сил. По профессии она – химик, специалист по Керамике.
Неисповедимы пути воздействия Искусства, если ОНО НАСТОЯЩЕЕ.
А вот – любимая КАРТИНА моей дочери: всегда у ее подушки.
Ощерив клюв, с изумлением оглядывается павлин.
А там – так далеко, самый конец роскошного павлиньего хвоста, этого ярчайшего дива, держит лапами Тузяша. Любимая наша собачка – маленький черненький человечек…
И столько изумления, даже растерянности, во вздернутой мордочке, в приподнятых ушках… Поймал??? ЧТО???
«Достигнуть такого точного эффекта столь минимальными средствами под силу лишь дарованию органично талантливому, обладающему и абсолютным глазом, и адекватным способом воплощать увиденное»
«СОН ТУЗИКА» написан на кусочке ватмана размером 10 на 15 см. .
Любимая КАРТИНА не только моей дочери.
ЮМОР – это же что-то БОЖЕСТВЕННОЕ.
А вот маленького – в четверть тетрадного листочка - портрета Павла у меня уже нет…
Не устояла перед просьбой любимой невестки Татьяны Дмитриевны Вентцель:
«Это же мой любимый Император! Это же Россия… И такого его портрета, такого близкого моему пониманию видения этого человека я не встречала». Отдала.
Теперь вот Павел живет вместе с Таней в далекой Австралии…
Я – тоскую: ведь именно ЭТО изображение ПАВЛА так изменило мой…. тезаурус, заставило меня много читать и думать, думать. И не только совершенно иначе увидела я самого этого Человека, но и вся выученная до того Советская историография рассыпалась в моей голове в пыль… Думать, конечно, всегда опасно, а уж в те времена …
Вот Вам и четвертушка тетрадного листочка…
Она – как ЗЕРНО ГОРЧИЧНОЕ…. И все еще растет во мне…
«Мама, а та бабочка, которую Игорь Яковлевич нарисовал на краюшке огромного листа в Тутаеве?
Та бабочка, которую я все проверяла: на месте ли, не вспорхнула? Не улетела?», - напоминает Сашенька… В Тутаеве ей было совсем немного лет…
Я так задержалась на любимых моих «малых» формах, что никак не дойду до главного.
А главное – главное мое Богатство – это Королевский подарок Игоря.
Это – 17 Картин, много лет наполнявших красотой и смыслами стены моей московской квартиры, мою в ней жизнь...
Среди них – два цикла: Пушкинские Горы (7 картин) и КРЫМ (7 картин).
Каждая размером 60 на 75. Каждая в раме и – под стеклом.
Так случилось, так сложилось, что я покинула Москву.
Собираясь в далекий путь НАВСЕГДА (вслушайтесь в это безнадежное слово:
НА-ВСЕ-ГоДА), ни на минуты не задумалась, ЧТО ВЗЯТЬ с собой.
Ограниченная весом, понимала: Главное – картины. ОНИ – МОЙ ДОМ.
…Морозной зимой 2006 года по гладкому стеклу льда на старом Арбате ползло некое четвероногое существо: я и Володя, крепко сцепившись, приближались к знаменитому дому номер 52.
Предствьте себе, во дворе именно этого дома – дома, в котором поселился Пушкин после свадьбы, - в отдельном флигеле располагалась та самая организация, которая осуществляла оценку предметов, которые их хозяева хотели взять с собой, покидая Родину. Увезти навсегда позволено далеко не все!
Родина твердо охраняет СВОИ ценности.
На Все – на живопись, на серебро-злато, на изделия из стекла, фарфора, фаянса, на все, что могло представлять ценность для Государства, нужно было получить разрешение.
От музеев – Исторического и Политехнического - предварительную оценку, а здесь – окончательное мнение искусствоведов.
После длительных уговоров по телефону с просьбами «оценить на дому» («мы не выезжаем»), «оценить по фотографии» («а потом ВЫ…»), получить разрешение от автора («а причем тут автор?») и т.д. мы сдались.
Упасть было никак нельзя: Володя двумя руками держал укутанное в одеяло наше сокровище: разбейся стекло, могла повредиться нежнейшая живопись.
А таких КАРТИН – помните? Было 17!!! размером 60 на 75, да еще в раме, да еще под стеклом!!! Вытащить их из рамы, оставить без стекла…нам и в голову не пришло: опасно!!! Словом, предстояло 17 раз проделать путь от Вешняковской на автобусе, спуск в метро Новогиреево, две пересадки, наконец Смоленская и – пешочком по льду до дома 52 на Арбате.
Проведя целый день в длинной очереди, развернули наконец и мы свою драгоценность.
Уставшие от целого дня всматривания в мало интересные работы, женщины ахнули: «Какая красота!». Столпились у стола, долго рассматривали.
Мы замерли: «Не разрешат вывезти!»
НО Искусствоведы были, хоть и «в штатском», но НАСТОЯЩИЕ!!! .
Начальник отдела – навсегда запомнила ее усталое тонкого рисунка лицо – порылась в каких-то справочниках, подумала и твердо сказала: «Дам разрешение на все – сразу.
Если у вас есть фотографии: оформлять же придется каждую отдельно». Фотографии были.
«И, - добавила она, - не бегите по льду в Сберкассу, все равно не успеете сегодня. Оставьте деньги, дам расписку. Оформим все сами. И разрешение отвезем на Каширку САМИ. Вам останется только его получить у них»!!!!!!!
Волшебная сила искусства. Вы все еще сомневаетесь, что она ЕСТЬ?
К этому эпизоду остается добавить лишь вот что: вернулись мы домой, развязали, развернули: стекло раскололось, кто-то все же его боднул ногой…. Все же не уберегли его, хотя и пропустили не один автобус, дожидались пустого, без толчеи…
Живопись не пострадала.
Дальнейшее – поездка на Каширку, где далеко-о-о от метро в обледенелых дворах Старокаширского шоссе затерялась гостиница Россвязьнадзора, в фойе которой строгие и непреклонные люди выдавали три раза в неделю разрешения на ВЫВОЗ за рубеж ЛИЧНЫХ вещей их владельцев. А часто и ОТКАЗЫВАЛИ. К подлинным трагедиям прикоснулась я в длинной очереди отъезжантов…
Все это называлось РОССВЯЗЬОХРАНКУЛЬТУРА.
Нам разрешили. Низко кланяюсь тем настоящим искусствоведам на Арбате…
(Ну, не могу не добавить, хотя бы в скобках: вывезти ордена моего отца не разрешили, это Указом Президента позволено только ему самому. А Он умер в 1945 году.).
Дальнейшее, включая жесткий досмотр в таможне перед вылетом, когда требовалось «развернуть и показать лицом» так тщательно и бережно упакованные хрупкие листы ватмана, на которых Цветными мелками были написаны наши шедевры…
Дальнейшее уже казалось рутинным пустяком…
…И вот мы – уже в Израиле. Эмиграция всякая – вещь тяжелая. А в наши-то годы, да при нашей глубочайшей привязанности и любви к России… Мы знали, что легко не будет.
Но все оказалось еще тяжеле. Год не подходила я к коробке с бережно упакованными картинами. Все мнилось: «взгляну и…покачу обратно»…
Все же начали мы искать мастерскую, которой могли бы доверить изготовление новых рам. Знаете, в Израильских квартирах с их каменными полами и ярко побеленными стенами ПУСТЫХ стен нет: чаще всего это постеры в хороших рамах, фотографии, есть и живопись – иногда хорошая. Поэтому и мастерских по оформлению этих «декоративных пятен» многое множество. Входили мы, смотрели ассортимент багета для рам, вглядывались в лица мастеров…
Нет, не могли мы доверить им наши сокровища – такие нежные и хрупкие…
Однажды зашли в Галерею «Палета». Художник гостеприимно приглашал войти – посмотреть выставку его работ… Палитра была такая мягкая, такая близкая…
А в предбаннике оказалась мастерская: художник зарабатывал оформлением чужих работ…
Осторожно принесли мы свое богатство. Георгий строго предупредил: «Работы очень много, за Ваши возьмусь через месяц – другой, может быть тогда и принесете?»
Все же достал – посмотреть. Еще не снимая прозрачной бумаги, с первой же картины весь как-то подобрался: «О! ЭТО ЖЕ ЧТО-ТО ОЧЕНЬ КРАСИВОЕ!!! Оставьте!!!»
Все было готово уже к началу следующей недели: «Все отставил: начал – не мог оторваться. Привезу все сам!!!» Художник!!!
Привез. Еще не висящие на стенах, просто стоящие на полу, прекрасно обрамленные (нет, не подвел Художник!). внесли они смысл и красоту в нашу съемную квартиру.
Чуть было не рассорились мы с дочкой, никак не могли разделить это богатство: Я поначалу решила: «КРЫМ - Саше, Пушкинские горы – конечно, мне». Сашка с укором говорила: «Ну, как же я без Сороти? Ведь я же под ней выросла: Помнишь, она висела у меня и так привлекала сразу взгляд… И с Тригорским я расстаться не могу, так хочется взбежать опять на эту горку, войти в Дом …»
Разделили с трудом…
Вова тщательно развесил все в двух домах. Теперь это уже стали ДВОРЦЫ.
Чемерисова Инна, пенсионерка, специалист по керамике: «Пришла однажды в один теплый дружественный дом, и - замерла: Картины, Картины, Картины…
Я увидела что-то совсем необычное: скромную загадочную красоту без намека красивости - …И в каждой работе свой воздух, своя душа…
Поразительно, я сразу узнала Крым, а ведь была там только однажды, много десятилетий тому назад. А вот сразу Узнала! Почувствовала как бы разлитую в воздухе неповторимость Крыма…»
Петербургский строгий и скупой пейзаж: только угол дома-дворца и – стена забора, ограждающего беспредельный в дали уходящий сад… И все! Но до чего же тянет смотреть еще и еще...»
«Смотреть еще и еще…» В первые дни я по ночам не могла спать, выходила в салон, включала весь свет и смотрела, смотрела, смотрела…
Казалось, что чувствую вкус того ветра, что дует с АйПетри и срывает листья с дерев и несет прохладу… Слышу такие дорогие в засушливой нашей стране звуки бегущей по камням воды…
Угаданный радостным взглядом художника розовый крымский воздух имел вкус и запах. Он окутывал побеленные домики с закрытыми в жару окнами и узкие кривые улочки, сбегающие к морю…
Жарким Израильским летом бродила по тенистым аллеям Михайловского,
смотрела на Сороть с террасы Пушкинского дома – туда, в дальние дали, на Ганнибаловы владенья…
Волнение, пожара Заката над «домиком няни» притягивало: хотелось войти в этот ограниченный рамой праздник и быть там. Какое-то предчувствие беды в нем было…
Снова и снова поднималась в Тригорское…
«Приют спокойствия, трудов и вдохновенья…»
Пушкин все время был где-то рядом…
И.С.Барская: «Не довелось мне побывать в Пушкинских горах. Теперь я чувствую, что там была. И понимаю, почему в трудные годы жизни в Михайловском так прекрасно пел. Великий Поэт. Спасибо, Игорь Яковлевич!»
Елена Леверберг. Художник. «…Но какая сильная и энергичная рука! Рука Мастера, который знает точно, чего он хочет добиться и знает, что он может сделать ВСЕ!
И удивительная ИСКРЕННОСТЬ всего, что он делает.
И пейзажи: поразительно реально все, но это НЕ Реализм! Столько в них экспрессии…»
Леночка долго молча ходила от картины к картине, всматривалась, думала…
«Знаете, в великих музеях мира такая живопись, написанная в такой манере, хранится в особых помещениях, при особых режимах … Хранится ВЕЧНО»
После этого замечания Лены мы перестали впускать солнце в комнату, где висят эти картины: тщетная, но все же попытка сохранять «режим».
И, наконец, любимейшая моя картина, я ее называю БЛАГОВЕЩЕНИЕ..
А было так. В 1971 году переехали мы с Гоголевского бульвара в Вешняки – в огромную по тем временам и понятиям – почти 90 кв.м квартиру…
Кооператив. То есть на многие годы – полное безденежье, выплата дикой по тем временам стоимости этой квартиры – почти 8,5 тысяч рублей…
Огромная площадь стен – абсолютно пустых – пугала.
Дня не прошло, появились Женя и Игорь, пришли пешком – от Первомайской:
«Вот Вам, чтобы стены не были пустыми»
Картина была Огромная: просто выделенная рамой часть стены в их квартире на 11-ой Парковой.
Кашпо с сухими цветами, выращенный Женей ципперус – живой, зеленый, сочный.
Край полок с книгами. Просто полки, на них – раковины, статуэтки, вазочки с цветами, едва прорисованные небольшие картины…Всего не перечесть… .
Все те же цветные мелки. Нежнейшая пастель.
И в первый момент кажется, что здесь, на этой стене, на этих полках – просто ХАОС существования отдельных, не связанных между собой предметов – может быть осмысленных каждый сам по себе.
И первое, что пленяет – КАК ЖЕ ЭТО КРАСИВО!!!
Вот живу – уже долго, и все больше сомневаюсь, что «красота спасет мир», но все же все больше понимаю и чувствую и убеждаюсь, какой же огромной целительной силой она, эта беззащитная КРАСОТА, обладает.
Как ПЕЧАЛЬ побеждается радостью созерцания ПРЕКРАСНОГО…
«…и побеждается страх перед ненавистной разделенностью мира…»
Эта Картина Неисчерпаема. Прошло 40 лет. А я все еще НЕ ВСЕ разглядела.
И конечно, не все поняла. Вот солнечный луч упал на стену как-то иначе - и все меняется, все я вижу впервые…
В Москве ОНА висела у меня так, что эти полки были первыми, что я всегда видела, просыпаясь.
Всегда замирала и - первые минуты каждого наступающего дня проводила наедине с этой красотой, с этим Волшебством… Смотрела. Заряжалась…
И постепенно понимала, что все там – И В МИРЕ – подчинено единому замыслу, все взаимосвязано. И в этом множестве разнородных и разновременных существований на стене есть центр, вокруг которого и волнуется, ЖИВЕТ все. Не только сегодня, но и всегда. Не только на стене, но обязательно и в МИРЕ.
«Тщетно, художник, ты мнишь, что творений своих ты создатель!
Вечно носились они над землею, незримые оку.
………………………………………………………………………….
Много в пространстве невидимых форм и неслышимых звуков,
Много в нем есть сочетаний и слова и света,
Но передаст их лишь тот, кто умеет и видеть и слышать,
Кто, уловив лишь рисунка черту, лишь созвучье, лишь слово,
Целое с ним вовлекает созданье в наш мир удивленный…"
Инна Чемерисова долго разглядывала это чудо, думала, потом вздохнула и сказала:
«И сказал бы Бог: ЭТО ХОРОШО»
Еще был у меня ТУТАЕВ: вид на хорошо сохранившуюся часть этого древнего города… Какая-то выставка была в Москве – и мгновенно увел картину неведомый покупатель: устроители даже не спросили автора – согласен ли он продать ее…
В те поры не очень-то покупали живопись Россияне, и эти устроители, видимо и представить себе не могли, что автора это не обрадует. Увели.
Как и изумительные зимние пейзажи, как и многое другое, что исчезало мгновенно….
А Еще мне посчастливилось быть в Кириллове в конце 70-гг. , как раз тогда, когда Игорь Яковлевич участвовал в реставрации Иконостаса Успенского Собора 16-го века…и копировании икон по заказу Министерства Культуры СССР.
Древний Кириллов, который уже в 16 веке вел обширную торговлю не только в России, но и за рубежом, в те годы поражал полным отсутствием товаров, пустотой прилавков.
В Москву все это тоже пришло, но значительно позже.
Небольшой провинциальный городок, почти селение, Кириллов поражал тишиной: просыпаешься утром – ни звука: не мычит корова, не кричит петух, СОБАКИ не лают, не слышно и голосов человеческих…
…То ли поляки-шведы только что ушли, то ли немцы опять подходят…
Но Монастырь неколебимо стоял. В нем и работала группа копиистов.
Нет, не «группа», хочу сказать: «работала АРТЕЛЬ», потому что в этом слове право же неспроста слышится «АРТ».
А то, что они делали, это и было ИСКУССТВО.
Роль Игоря в этой АРТели – ОЖИВЛЕНИЕ уже полностью готовой, «скопированной» иконы.
После его прикосновения в точном, но неподвижном изображении возникало дыхание – наверное движение духа? Ведь в копии ничего как бы не менялось?
А ОНА ОЖИВАЛА!
Просто рукой, просто кистью это сделать невозможно. Тут – воздействие всей собственной сущностью…
Сегодня в Интернете я прочитала, что Игорь Яковлевич Соколов – мастер городского пейзажа.
Думается, что он не просто «мастер изображения городского пейзажа».
Он ХРАНИТЕЛЬ того города, который уходит, уносит свой неповторимый стиль, свою жизнь, дыхание, свой культурный стиль.
Хранитель пусть и уходящей, но настоящей Москвы, а не того хаоса, который обрушивается на нас в городе сегодня.
…После трех лет разлуки так мне хотелось побродить по любимому городу всласть. Вышла из метро Октябрьская, где рядом мой Институт Стали…
Глянула налево: нет Якиманки!!! Прямо от Октябрьской площади безжалостно пробита прямая дорога к Кремлю: въезжая на Ленинский, Отцы города желают видеть сразу же Кремль, горящую жаром золотую главу Ивана Великого…
День был пасмурный или так оно и было, не знаю, но мне показалось, что СВЕЧА ПОГАСЛА.
А еще левее – за Крымским мостом, там, вдали, громоздились страшноватыми серыми кубами какие-то огромные геометрически правильные фигуры.
«СИТИ», - пояснили мне потом. ОНО было далеко, но как-то ухитрялось задавить все ближнее пространство.
Прямо же перед глазами громоздилась безвкусная громада пьедестала: на нем - гигантская фигура - Ленин все так же указывал нам те же, им же опозоренные ПУТИ…
Быстро нырнула в метро…
Но и на Пушкинской площади, и на Арбате, на площади, и в родном Доме Журналистов…. уж не знаю, что сказал бы теперь об этом Булгаков…
Нет, нет, я вовсе не призываю нас всех вернуться обратно, в пещеры. Кто-то правильно заметил, что «теперь мы в них просто и не поместимся».
Но как же трудно жить и растить детей в городе, где торжествуют здания – больше похожие на затейливые ТОРТЫ…где безжалостно рушится ИСТОРИЯ.
А у Игоря живы еще….
Астаховский переулок,
Якиманский,
Ивановский,
2-ой Зачатьевский,
Серебрянический
………………….…
Равнодушные силы времени ломают, уносят этот пока еще ЖИВОЙ мир.
А работы Игоря свидетельствуют его подлинность, здесь все еще есть, живет старая Москва. Наверное просто кистью и красками оживить эти облупленные стены, подслеповатые окошки, узенькие переулочки с нечищенными горами снега невозможно. Думается, что здесь подлинность дается любовью, сочувствием, глубокой человечностью самого автора, его вхождением в этот мир.
Его полотна ОЖИВЛЯЮТ тот город, которого не увидишь из окна несущейся машины, те места, по которым не водят толпы туристов…
Правда и у него иногда вдали сереют огромные призраки – Высотки Сталинских времен…
Но они – лишь ПРИЗРАКИ, не больше…
Мозолевская Екатерина Григорьевна. Академик. Специалист по защите ЛЕСА.
«Какие же светлые, нежные и гармоничные картины. Они характеризуют неповторимую, благородную и талантливую душу Творца. И будут жить бесконечно долго, принося радость и вдохновение всем, кому доведется еще их увидеть»,
И – последнее, конечно не по значимости, просто по этому тексту.
ПЛЕЧИ. Плечи, которые Игорь Яковлевич всегда умеет подставить друзьям так во-время и так действенно. И абсолютно ненавязчиво, как бы и не возникая при этом.
Это качество – «НЕ ВОЗНИКАТЬ» в нем вообще удивительно.
Мой муж Владимир Матвеевич Бедрин просит добавить: «Свой первый фотоаппарат я купил в 6-ом классе. С тех пор я – всегда «человек с фотоаппаратом».
К Выставке хотел сделать портрет Игоря. Пересмотрел ВСЕ пленки (храню!): Игоря практически нигде не нашел! Как это могло быть? Мы же знакомы – целую жизнь.
Как он мог увернуться от прицела моего фотоаппарата – в Москве, в Загорянке, в Туристе, в Тутаеве, в Почаеве, во множестве еще других мест наших встреч – ЗАГАДКА!
И удалось это только ему с его неприметностью, незаметностью, немногословием…»
Кстати, о том, что Игорь Яковлевич Соколов – профессор Иконописи узнали мы только сейчас – ИЗ фильма и из ИНТЕРНЕТА!»
И еще: ни слова здесь не сказала я о главной опоре Игоря Яковлевича, его Жене и Друге – Евгении Михайловне Кристи. Не будь ее рядом…. Но это разговор особый.
ВСЕ! Кончила. Поставила точку. И так захотелось увидеть Игоря, услышать его голос… Достала Диск с документальным фильмом режиссера Татьяны Новиковой «Андрей Рублев».
Автор фильма спрашивает, чем можно объяснить то, что позитивный портрет Иисуса Христа, обнаруженный на Туринской плащанице в 19 веке, совпадает с образом Спаса Звенигородского чина, который был открыт в 20-х годах 20 века.
«А это – ТАЙНА», - отвечает профессор Иконописи Игорь Яковлевич Соколов.
ТАЙНА! Вот оно: ключевое слово в этой попытке рассказать о нем.
ТАЙНА! – во всем. В способности видеть, творить, оживлять, учить
Тайна и в независимости, скромности, бессеребренности жития.
В наш-то век!
В наше-то время, которое все больше напоминает дурной сон…
И существование рядом с нами, здесь и сейчас, человека, обладающего этой ТАЙНОЙ, вселяет надежду!
СПАСИБО ИГОРЬ!
/Берлин Елена Нисоновна
Тель Авив. Сентябрь 2011 года/
|
|
|
|
|
НОВЫЕ МАТЕРИАЛЫ |
25.06.2024
РАСПОРЯЖЕНИЕ о передаче показаний счетчиковЧитать или Скачать
ПОРТФОЛИО для вступающих в ТЖ художниковСкачать
Часы работы Выставочного зала и галереи на Тверской-Ямской, 20:
пн - пт. С 12.00 до 19.00
сб -вс с 10.00 до 17.00
Выставочный план Галереи живописного искусства ТЖ МСХ на 2024 год
(1-ая Тверская–Ямская, 20)
25.12.2023г - 13.01.2024 г – Рождественская выставка
15.01 – 27.01.24г – персональная выставка Стеняевой О.Ю.
29.01 – 10.02.24г – персональная выставка Помелова Ф.В.
12.02 – 24.02.24г – персональная вставка Ткаченко И.П.
26.02 – 09.03.24г – групповая выставка: Атоян , Балаян, Ованесов, Сафарян, Таждинов.
11.03 – 23.03.24г – выставка творческого наследия Затуловской Р.С., к 100-летию со дня рождения
25.03 – 06.04.24г – «Портрет». Секционная выставка членов ТЖ МСХ. Кураторы выставки: Иванов А.Н., Стекольщиков А.В., Лотова В.
08.04 – 20.04.24г – персональная выставка Окиташвили В.Ш.
22.04 – 04.05.24г - персональная выставка Стрелкова Д.П.
06.05 -18.05.24г – выставка творческого наследия Толстого О.В.
20.05 – 01.06.24г – персональная выставка Рыбниковой О.Н.
03.06 – 15.06.24г – персональная выставка Моисеева Е.И.
17.06 – 29.06.24г- выставка Фролова П.С. и творческого наследия семьи: Фролова Л.П., Толкач П.Н., Шибанова Е.П.
01.07 – 24.08.24г – Летняя выставка. Секционная выставка членов ТЖ МСХ. Куратор выставки Грошев П.И.
26.08 – 14.09.24г – выставка ко Дню города. Кураторы выставки: Попков Ю.Н., Андрианов А.В.
РЕКВИЗИТЫ для оплаты членских взносов и платы за мастерскиеЧитать
СКИДКА НА ОФОРМЛЕНИЕ В БАГЕТ 20%.
Выполняем работы любой сложности.
Ждем Вас в салоне, по адресу: ул. 1-я Тверская-Ямская, 20
Галерея живописного искусства, 0-й этаж.
Скидка действует при предъявление Членского билета Московского союза художников.
Скидка не суммируется с другими скидками, программами и акциями.
тел.: 8 906 732 24 18.
Слайд-шоу «Московские художники - ветераны войны»
Смотреть
ИЗБРАННЫЕ ПРОЕКТЫ В 3D:
"Мир детства". ЦДХ
"Святые и художники". Кузнецкий мост, 20
"Спорт в искусстве". Кузнецкий мост, 11
Андрей Горский "Раздумья о России". Тверская-Ямская, 20
Яна Поклад "Бабье лето. Живопись". Тверская-Ямская, 20
ВИДЕОСЮЖЕТЫ:
Фильмы Сергея Смирнова о выставках и о художниках на Youtube
Видеосюжет о мастер-классе Ольги Рыбниковой в Переславле-Залесском в октябре 2012
Видеорепортажи с наших выставок
СТАТЬИ:
Статьи об искусстве профессора МГХИ им Сурикова С.А. Гавриляченко Читать...
Газеты "Новости МСХ" Читайте на сайте МСХ...
ПОЛЕЗНАЯ ИНФОРМАЦИЯ:
Все члены Товарищества обязаны платить взносы в размере 300 рублей в год. Взносы принимают в Галерее живописного искусства, по адресу: 1-я Тверская-Ямская, 20 с 12.00 до 18.00, кроме субботы и воскресенья.
Об оформлении права безвозмездного пользования на помещения индивидуальных творческих студий (мастерских). Распоряжение Департамента имущества города Москвы от 2 февраля 2010 г. № 275-р Читать далее...
Для того, чтобы стать членом Товарищества Живописцев Московского Союза Художников,
Вам необходимо подать документы на вступление в Московский союз художников, а точнее в отдел кадров МСХ, который располагается по адресу: Москва, Старосадский переулок, д.5. Проезд до станции Китай-город. Информацию о перечне документов и правилах вступления в Союз Художников можно получить по телефону: +7 (495) 628 51 88 (Отдел кадров МСХ)
Издательство Живопись-Инфо приглашает к участию в альбоме «Энциклопедия живописцев 6».1-ая Тверская-Ямская д. 20, метро "Маяковская" или "Белорусская",тел. +7 (495)250-51-25
30.09.2024
Мария Наумова. «Луч света» // Москва
С 14 по 26 октября 2024 года в Галерее живописного искусства на 1-й Тверской-Ямской, 20 будет идти выставка Марии Наумовой "Луч света". Зритель, впервые посетивший… далее
07.10.2024
Зуев Сергей Владимирович (Sergey Zuev) // Каталог
Член Московского Союза Художников. Участник российских и международных выставок, в том числе персональных выставок в Центральном доме художника, Брянском областном… далее
|
ОПРОС |
Сколько картин должно быть представлено в виртуальной галерее каждого художника?
|
ПОДПИСКА |
Ваш e-mail:
|
ССЫЛКИ |
|
![[В начало]](/images/i_home.gif){kind=small}
![[Карта сайта]](/images/i_sitemap.gif){kind=small}
![[E-mail]](/images/i_mail.gif){kind=small}
